Автор: Дмитрий Горин
В августе 1999 года в статусе премьер-министра Владимир Путин приехал в Дагестан.
В Ботлихе в военной палатке он встретился с участниками народного ополчения, вставшими на защиту республики от международного террористического подполья.
Тогда на предложение ополченцев помянуть погибших соратников он ответил отказом и предложил выпить после окончательной победы над террористами.
Эта «отставленная» на 20 лет стопка водки была опрокинута в 2019 в том же Ботлихе. Незадолго до этого, во время прямой линии, бывшие ополченцы напомнили президенту о том отложенном тосте. И тогда уже все были уверены, что раны зажили, большинство боевиков получило по заслугам, а Дагестан постепенно превращается в туристическую Мекку. Однако, в который раз, мы убеждаемся в том, что терроризм «играет в долгую»
Расслабляться рано
Трагические события в Махачкале и Дербенте говорят нам в том, что расслабляться рано. Или кто-то считает, что это не спланированная акция, а просто вспылили горячие кавказские парни? Даже не питайте иллюзий.
Уже известно, что нападения в Дагестане готовились в течение месяца. Жертвами пали 15 сотрудников полиции и четверо мирных жителя. В их числе 66-летний православный священник Николай Котельников, ставший прообразом центральной фигуры памятника межконфессионального братства. Установленный в Дербенте монумент, символизирует союз трех религий: православия, ислама и иудаизма. Примечательно, что протоиерей Николай Котельников служил в Дагестане более 40 лет. То есть с тех времен, когда невозможно было даже помыслить о подобных бесчеловечных терактах, а убийцы священника тогда еще даже не появились на свет. Им от 31 до 37 лет.
Зато 40 лет назад в селе Сергокала родился Магомед Нурбагандов, лейтенант полиции, герой Российской Федерации (посмертно). Тот самый, которому принадлежит простая, но ставшая знаменитой фраза: «Работайте, братья!». Сегодня сложили головы 15 его коллег. Напомню, что боевики, расправившиеся с Магомедом Нурбагандовым, требовали, чтобы он призвал своих сослуживцев уйти с работы.
Связь с «Крокусом»
По злой иронии среди участников терактов в Махачкале и Дербенте было двое сыновей бывшего сотрудника полиции Магомеда Омарова, ныне главы Сергокалинского района Дагестана. Всего же нападавших было шестеро и уже предварительно установлены их связи с исламскими террористическими организациями. Логично было предположить, что события в Дагестане – это эхо произошедшей атаки боевиков на «Крокус Сити Холл» в марте этого года. Напомню, следствием уже выявлена причастность к теракту в Подмосковье Главного управления разведки Минобороны Украины. Об этом сообщил директор ФСБ России Александр Бортников.
Известно, что сторона, терпящая неудачи на поле боя, зачастую пытается компенсировать это терактами за линией фронта. Целью таких нападений является попытка дестабилизировать ситуацию внутри страны, попытаться разжечь межнациональную и межрелигиозную вражду, посеять страх и породить недоверие общества к властям. Действительно, такая версия возникла сразу после трагедии в Дагестане.
Но причастны ли Украина и Запад на самом деле?
Между тем с наличием украинского и западного следов в этом теракте не согласился экс-глава Роскосмоса, сенатор Дмитрий Рогозин.
«Я считаю, что если мы каждый теракт, замешанный на национальной и религиозной нетерпимости, ненависти и русофобии, будем списывать на происки Украины и НАТО, то этот розовый туман приведет нас к большим проблемам. В чужом глазу соринку видим, в своем бревна не разглядим. А поры бы», – сказал он.
Впрямую Дмитрий Олегович не стал говорить о том, что теракты это исключительно наше внутреннее дело и нет у него ни спонсоров, ни заказчиков на Западе. Но это явно подразумевается. Но все-таки что-то не сходится, и заявления в стиле «Украина ни в чем не виновата!» явно преждевременны.
Во-первых, что это за «русофобия», когда убивают 15 дагестанских сотрудников полиции? Но не это главное. И почему сенатор решил, что задачи террористов-исполнителей и террористов-заказчиков не могут совпадать?
Цели могут быть разными, но достигаются они одним и тем же способом – террористическим актом. Вместо того, чтобы создавать собственную группу боевиков, забрасывать ее в тыл, вооружать и т. д., гораздо проще использовать «спящую ячейку», просто заплатив ей. Еще раз: у исполнителей могут быть свои цели, а у заказчиков свои. Но терактом сразу достигаются и те и другие. Разве не то же самое произошло в «Крокус Сити Холле»?
Терроризм не имеет национальности.
Так же, как и праведные поступки, не принято разделять преступления по такому признаку. Не случайно Магомеда Нурбагандова мы считаем героем России. Мы гордимся его подвигом так же, как и мужеством тех воинов, которые защищали Дагестан от международных террористов четверть века назад. И разве не о нашей стране писал народный поэт Дагестана Расул Гамзатов:
«Под гром твоих колоколов
Твое я славлю имя.
И нет на свете слаще слов,
И звука нет любимей».
Сегодня эти колокола православного храма звонят по убиенному русскому священнику Николаю Котельникову и всем, кто пал жертвами бесчеловечного теракта в Махачкале и Дербенте.
А как вы считаете? Произошедшее в Дагестане – внутренняя проблема России или вмешательство Украины и Запада?
Свежие комментарии