Самый главный этап присоединения Украины к России случился не в XVII веке благодаря Богдану Хмельницкому, а во второй половине века XVIII-го, после того, как прославленный русский полководец Александр Суворов разгромил основные силы антирусской польской аристократии в виде Барской конфедерации.
ВНИМАНИЕ! ПО ЦЕНЗУРНЫМ СООБРАЖЕНИЯМ НЕКОТОРЫЕ СЛОВА ПРИШЛОСЬ НЕМНОГО ИЗМЕНИТЬ, НО Я НАДЕЮСЬ, ЧТО МОИ ЧИТАТЕЛИ ЗА ЭТУ ВЫНУЖДЕННУЮ МЕРУ МЕНЯ РУГАТЬ БУДУТ НЕ ОЧЕНЬ СИЛЬНО!
Очень многие знают, что якобы Украина воссоединилась с Россией в середине XVII века, и отмечено это также всем известной Переяславской Радой, которую организовал украинский гетман Богдан Хмельницкий в 1654 году.
Ну, это как бы главный момент, но далеко не единственный, и даже не самый значительный. Дело в том, что в результате Переяславской Рады в состав Русского царства вошла далеко не вся Украина, и даже столица ее Киев тоже не была тогда официально присоединена к будущей империи. Киев потом пришлось долго отвоевывать у поляков, а в конце концов город был выкуплен за 146 тысяч рублей серебром.
На самом деле конкретная Украина, самая что ни на есть украинская, отошла к России только в конце XVIII века, а точнее – в 1793 году. Однако начало этому присоединению было положено гораздо раньше – в 1768-м, во время так называемой Колиивищины, восстания православных украинцев против польских католиков, угнетавших местное население самыми зверрскими методами, активно и даже агррессивно принуждая его к переходу в католичество.
Да, восстание это было ужжассное, и описывать все кошшмарры, которыми оно сопровождалось с обеих сторон, нет нужды. И всё это насиллие было столь очевидным, что заставило соседние страны – Российскую и Австрийскую империи, - принять самые жесткие меры по его пресечению. Ясно, что не только чувство справедливости подвигло эти две державы вмешаться в польские дела для решения проблем, с которыми Польша самостоятельно справиться не могла. Вся эта «помощь» обернулась в итоге тремя разделами Польши, по которым в состав России вошла не только вся Правобережная Украина, которую не удалось включить в состав империи за 100 лет до этого, но и сама Польша, вернее, основная ее часть.
Да, русские войска, которые вошли на территорию Правобережной Украины в июне 1768 года, начали успешно это восстание подавлять, официально действуя в интересах польского короля Станислава Понятовского, ставленника Екатерины II, но фактически уже нацелившись на будущее присоединение всех этих земель к России.
Однако тут есть несколько интересных моментов. Русские солдаты схватили обоих руководителей Колиивщины – Максима Железняка (Зализняка) и Ивана Гонту. Гонту пришлось выдать польским властям, так как он был подданным Речи Посполитой, а Железняк предстал перед российским судом, так как был подданным Российской империи. Оба эти атамана совершили массу престтуплений, уничтожив в ходе короткого (фактически двухмесячного) восстания десятки тысяч поляков, евреев, католиков, униатов и прочих мирных жителей Правобережной Украины, да и православным, заподозренным в симпатиях к католикам, тоже досталось изрядно. Но в то время как Гонту поляки подвергли очень жесстокой каззни, Железняка присудили только к 50 ударам плетью, клеймению и отправке на каторгу в Сибирь. По дороге Железняк бежал, но его поймали и отправили дальше по этапу. Умер он в Нерчинске уже после 1770 года, точная дата смерти неизвестна.
Мало того – в течение года поляки каззнили еще 300 участников восстания, тогда как «левобережные» повстанцы, которых тоже набралось немало, были наказаны только каторгой. А каторга эта через короткое время была заменена просто ссылкой, из которой многие осужденные быстро вернулись домой.
Ну, можно понять, почему подданным Российской империи, участвовавшим в Колиивщине, были «пожалованы» такие мягкие приговоры – совершали свои зверрства они на территории другого государства, и хотя сама императрица Екатерина назвала их «бунтовщиками, нарушителями общего покоя, разбойниками и убиийцами», против самой империи они никаких преступлений, в сущности, не совершили. В этом плане выглядит всё логично.
Но тут на память приходит подольский гайдамак Устим Кармелюк, который устроил аналогичное восстание в 1814 году уже на территории Российской империи. И хотя это «восстание» быстро переросло в целую череду обычных разбойных нападений с убиийствами и граббежами, почему-то Кармелюк считается именно повстанцем, так как якобы все награбленное раздавал беднякам.
Но ни в одном нормальном государстве никакой Робин Гуд не считается борцом за «счастье народное», если его деятельность сопровождается многочисленными граббежами и убиийствами, причем граббила и убиивала банда Кармелюка совсем не помещиков, а обычных зажиточных крестьян, то есть, тот же народ. И вся эта «борьба» продолжалась до самого 1835 года, когда Кармелюк во время одного из нападений был, наконец, убит.
Но тут самое интересное, что Кармелюка за эти 20 лет власти хватали чуть ли не каждый год, проводились следствия, на которых вина разбойника легко доказывалась, но к смерртной казни его присуждать никто не собирался – он получал только кнуты и отправку на каторгу. Однако разбойнику постоянно удавалось сбегать, часто еще на этапе. Власти его постоянно ловили, осуждали за все новые и новые престтупления, но ему неизменно удавалось освободиться и продолжать свою «борьбу». И убит он был вовсе не властями, а предателем из засады – молодым шляхтичем Ф. Рутковским.
Кстати, чтобы понять, насколько этот Кармелюк досаждал самому царю, нужно сказать, что после такого подвига Рутковский был вызван к Николаю I и получил от него бриллиантовый перстень и полное освобождение от уплаты налогов в казну. Так что не простым разбойником был тот Кармелюк, а государственным престтупником высшего масштаба. Я думаю, что поляки со своими «Кармелюками» поступали не так, как русские власти. Своих Робин Гудов поляки колессовали и четввертовали после первого же «экса», а не сюсюкались бы с ним целых 20 лет, как царские сатрапы.
Но это только зарисовка, приложение к той теме, которая раскрывает истинные причины присоединения Украины к России в те далекие времена.
Надо сказать, что русские цари очень долго мирились с издеввательствами польских католиков над русским православным населением Речи Посполитой, чтобы не накалять внешнеполитическую обстановку, часто для России неблагоприятную. Но понадобилось вмешательство немки Екатерины, чтобы дать, наконец, этому делу законный ход. Очень смелая была женщина Екатерина, раз решилась для такого дела уничтожить целое государство, весьма некогда мощное – Речь Посполитую.
Правда, получилось все не сразу, а поэтапно. Еще до разгрома Колиивщины на территории Правобережной Украины была создана так называемая Правобережная Гетманщина, и на срочно проведенной раде Железняк был выбран (или назначен) ее гетманом. Внешняя политика руководства этой новой Гетманщины заключалась в присоединении всей Украины к Российской империи, и это было зафиксировано в официальных документах. Мало того, было создано специальное Правобережное Войско Запорожское (напомню, что Железняк был запорожским казаком, а не польским гайдамаком, как Гонта).
Когда же на Правобережье вторглась русская армия, это православное казацкое войско начало действовать с ней совместно, правда, уже против «колиивцев», которые очень сильно запятнали себя страшшными зверрствами и дискредитировали себя перед всем миром. России такие «союзники» не были нужны, и в ПВЗ набирались только те православные подданные Речи Посполитой, кто в этих престтуплениях не участвовал. Таким образом становится понятно, почему совершенно прорусского, в смысле пророссийского Железняка все же наказали, а не дали ему звание «героя Российской Империи», как он того заслуживал. Все же Железняк был «разбойником и убиийцей», как охарактеризовала его и его «соратников» Екатерина, а с такими персонажами благие дела вершить нельзя. Просвещенный Запад этого просто не понял бы.
Мало того, ПВЗ очень хорошо помогло русской армии, командование которой в какой-то момент перешло к бригадиру (почти генералу) Александру Суворову в боях против третьей стороны, участвовавшей в Колиивщине – Барской конфедерации. Эта конфедерация, состоявшая из наиболее реакционных польских шляхтичей, выступала и против восставших «колиивцев», и против прорусского польского короля Понятовского, потому она была для России гораздо опаснее Колиивщины, так как при ее существовании разделы Польши были бы невозможны.
И вот Суворов, который во время этой компании стал наконец-то генералом, эту конфедерацию полностью разгромил, причем благодаря не только своему гению, но и при помощи православных подданных Речи Посполитой, составивших Правобережное Войско Запорожское. Этим самым он позволил Екатерине II диктовать свои условия и польскому королю, и польской шляхте, и усиленно развивать в соседней стране прорусские политические силы, которые впоследствии и развалили Речь Посполитую изнутри.
Однако военные победы – это одно, а международная политика - дело совершенно отличное от военных баталий. Политические баталии гораздо сложнее и более непредсказуемы, вот потому и не получилось у Екатерины сразу же разрубить этот гордиев узел православной проблемы в католической Польше. Правда, в какой-то момент она добилась от польского короля отмены всех ограничений гражданских прав своих православных подданных. Но это проблемы не решало, так как конфедераты на дух не переносили православных, и по всей Правобережной Украине действовали неподвластные королевским указам банды разнузданных католиков, вырезавшие все православное и сочувствовавшее ему население многих областей практически под корень.
В связи с этим огромное количество православного населения Речи Посполитой бежало или на русский левый берег Днепра, или сразу в «материковую» Россию. Польская часть Правобережья очень сильно обезлюдела, что позволило католикам начать на эти земли массовое переселение с сильно перенаселенных западных земель.
Правда, эта повторная колонизация украинских земель сдерживалась запретом проводить внутренние реформы в Речи Посполитой без санкции российского правительства, тем не менее, православное население продолжало откочевывать в пределы России, пока, наконец, в 1791 году в Польше не началась гражданская война между «прорусскими» и «прозападными» аристократами, завершившаяся вторым разделом Речи Посполитой. В результате этого раздела части Польши между Россией и Пруссией вся Правобережная Украина, кроме Галиции, ранее доставшейся Австрии, вошла в состав Российской империи, и таким образом проблема православного населения Польши была в основном решена.
В 1795-м произошел еще один, на этот раз практически окончательный раздел Речи Посполитой, и она, как государство, прекратила свое существование. Теперь в качестве гонимых на территории бывшей Правобережной Украины оказались католики, но эти гонения не сопровождались теми ужжасами, которыми некогда сопровождались гонения католиков на православных. В принципе, этих гонений не было и в помине, даже не было особых притеснений, потому что всем католикам пришлось откочевать с Украины на исконные польские земли, на которых российским властям и в голову не приходило насаждать православие даже в виде миссионерства.
Таким образом мы видим, что присоединение православной Украины к Российской империи было продиктовано не геополитическими соображениями, и даже не историческими. Рано или поздно Русь вернула бы все свои исторические земли, а слабость Османской империи, претендовавшей на немалый кусок Западной Украины, не позволяла ей диктовать геополитику в этом регионе. В гораздо большей степени императрицу Екатерину волновала религиозная проблема на этих территориях, которая смогла бы ее разрешить очень быстро, учитывая естественное стремление православного населения Речи Посполитой уйти под защиту своих российских единоверцев вместе с землями, на которых они проживали.
Но очень сложная политическая обстановка в Европе тех лет не позволяла Екатерине действовать слишком топорно, просто размахивая саблями. Потребовалась длительная дипломатическая работа, сопровождавшаяся подсчетом возможных расходов и приходов, особенно учитывая аппетиты своих ближайших соседей – Австрийской и Османской империй, а также союзников Польши французов и всегда совавших свой нос в восточные дела британцев. Тут на одном желании двух частей разделенных православных народов к соединению в одном государстве выехать было невозможно.
Но Екатерина все же сумела решить этот вопрос, хоть и не до конца. Она уступила часть исконных русских земель (Галицию) Австрии, но взамен вышибла Турцию из Крыма и с Северного Кавказа, захватив практически весь север Черного моря и сделав его инструментом дальнейшей политики Российского государства в этом регионе.
А то, что сегодня в этом регионе происходит – этого Екатерина не поняла бы, если бы сумела заглянуть в будущее. По какому-то странному случаю русские православные юга Руси вдруг собрались мириться со своими прежними католическими гонителями, и это совершенно невероятно даже по нынешним временам. Но это уже не тема данного исследования, и разбираться в нынешних реалиях современной Украины следует отдельно.
Свежие комментарии